Философия давно перестала быть способом бытия и превратилась в область исследований, в отстраненный анализ, в «философскую речь» или попросту в болтовню; она больше не мыслит первоосновы, не занимается преобразованием мышления, формированием ума и души, внутренним преображением человека. Она утратила свое влияние на мир. Философия больше не генерирует идеи, способные изменить ход истории. Сегодня многие говорят о философии, изучают философию и даже преподают философию, не имея никакой философии.
Известно, что почти все ранние греческие мыслители были общественными деятелями, законодателями, а иные из них – и поэтами. Философ и только философ, по мнению Платона, должен править государством. Но где те философы, для которых мысль и действие неотделимы друг от друга? Где философы, которые мыслят не в отрыве от мира, а меняя мир? В наши дни непросто встретить таких философов. В наши дни непросто прийти как философ, готовый поставить под вопрос мироустройство, современную систему ценностей, общество, человека и то, что мы привыкли считать основами бытия. Там, где 2+2=4 – неоспоримый закон, новые, по-настоящему прорывные идеи рискуют встретить сопротивление. Но именно этим идеям и предстоит, в конце концов, сформировать образ будущего.
Немногие философы способны заявить, что у них нет учителей, и мудрость, которой они делятся с миром, проистекает из внутреннего источника. Те, кто имеют такую смелость, являются не только носителями оригинального мировоззрения, но и имеют четкий план по переустройству мира. Они приходят затем, чтобы prava corrugere et recta corroborare et sancta sublimare (лат. исправлять кривое, укреплять прямое и возвышать священное).
После средневековых унижений философии до ранга «служанки богословия», после вырождения философии в «болтологию» Нового времени, наконец, после спекулятивных манипуляций эпохи Постмодерна философия возвышается до статуса «искусства мышления». Именно так видит философию Харес Юссеф. И для него она не сводится к одному из ее атрибутов – логике. Напротив, Харес считает логику столь несовершенным инструментом мышления, что сводит ее к «ограничителям», лишающим ум свободы и стремления к поиску истины. Нередко происходит так, что нечто, признаваемое в научном мире за незыблемый закон, однажды может быть поставлено под сомнение (а то и вовсе опровергнуто) новым поколением ученых. В результате становится понятно, что никаких констант в мире racio попросту не существует.
Харес Юссеф не принимает научные законы за истину, для него они подобны капканам, в которые попадает человеческое мышление. Можно сказать, что он тяготеет к той форме познания, которую французский мыслитель Рене Генон называл «интеллектуальной интуицией». Это не та интуиция, что связана с чувственной, субрациональной сферой или с [декартовым] концептом рационалистической гносеологии. Интеллектуальная интуиция сверхрациональна, она подразумевает способность проникнуть в умопостигаемый мир не посредством выстраивания цепочки логических рассуждений, а при помощи «мгновенного озарения». Это озарение сродни платоновскому анамнесису.
Харес часто говорит о том, что сразу пришел в мир с этим знанием. Оно было дано, получено, добыто посредством «припоминания», и всегда хранилось внутри него, не нуждаясь во внешнем источнике. Огромную роль в процессе познания для Хареса играет язык. Именно через язык, через сравнительный анализ значений, он вскрывает подлинный смысл слов. Так, экономика в его картине мира предстает в непривычной для большинства из нас форме, поскольку Харес совершает полное переосмысление таких понятий, как «деньги», «ценность», «валюта», «капитал», «цена», «право» и др. Язык дает ему ключ к тому, чтобы восстановить изначальное значение слов.
Строго говоря, речь идет о создании новой экономической модели. Экономика в своих истоках была неотделима от этических, философских и политических взглядов мыслителей, внесших серьезный вклад в ее формирование. Поэтому, безусловно, экономика – понятие гораздо более широкое, чем принято считать, и оно включает в себя не только философские, этические, политические, научные, но и психологические аспекты. «Новую экономику» Хареса можно назвать «наукой о человеческом бытии», базирующейся на законах и принципах, которые лежат в основе самого бытия. И в этой экономике происходит переоценка всех базовых понятий (фактически, переоценка ценностей), где важнейшую роль играет когнитивная лингвистика, а сам язык выступает как ключ к процессам познания.
Греческий философ Аристотель различал экономику (естественную сферу) и хрематистику (неестественную сферу). Если под экономикой он понимал деятельность по созданию благ, которые необходимы для естественных человеческих потребностей, то под понятием хрематистика он понимал науку об обогащении, культ прибыли. Нет сомнений, что сегодня мы имеем дело исключительно с хрематистикой, маскирующейся под экономику. На деле хрематистика покоится на фундаменте теневой финансовой системы, против которой выступает «новая экономика» Хареса Юссефа.
В книге «Гайя» Харес наметил контуры того мира, который он планирует создать. В этой небольшой по объему книге высказаны фундаментальные идеи, за каждой из которых стоит цель ее воплотить. Кроме того, каждая идея – это вызов. Вызов современной системе ценностей, вызов теневой финансовой модели и ее архитекторам, вызов подходу к воспитанию детей, вызов к отношению к женщине в обществе, вызов науке, вызов цивилизации. Эти вызовы могут выбить почву из-под ваших ног, поставить под сомнение все, что еще вчера казалось вам неоспоримым. Чтобы принять и осмыслить эти вызовы, нужно обладать когнитивной гибкостью, уметь переходить от логического мышления к творческому, или латеральному. Для восприятия этих идей нужна интеллектуальная свобода.
Основополагающей идеей для Хареса является «двойственность». В «Гайе» он пишет, что во Вселенной все вещи существуют парно, и «свою исключительность любой объект приобретает лишь в симбиозе с собственной копией»; каждый из нас имеет своего внутреннего идеального двойника, посредством которого можно обрести путь к самому себе, познать себя, как учили еще древние греки (др.-греч. Γνῶθι σεαυτόν – Познай самого себя). Двойственность выступает фундаментом индивидуальности и основой идентичности. Наш двойник – это именно то, что делает нас людьми, способствуя нашему развитию и росту. Обязательным условием нашего контакта со своим внутренним двойником является прозрачность. Стоит отметить, что принцип прозрачности лежит в центре философских, экономических и научных идей Хареса. Прозрачность — ключ к полному преобразованию человеческой жизни.
В книге «Гайя» встречается еще одна фундаментальная идея (можно даже сказать, что это главная ось всей мировоззренческой модели философа). Это идея HYOUMO. HYOUMO – «имя всех нас, проявление каждого во всех и всех в каждом». Это имя местоимения МЫ. Это посредник между каждым и всеми, медиатор между человеком и планетой (Гайей). HYOUMO – это «совокупность душ всех пророков и богов». Невозможно познать себя, свое Я, до тех пор, пока не будет познано МЫ, HYOUMO.
Размышляя о месте и роли женщины в обществе, Харес считает, что женщина «должна быть полноценным экономическим донором наравне с мужчиной». На планете Гайя историю делает именно женщина. «На Земле женщина не реализована ни на Западе, ни на Востоке, потому что в свое время она не получила свою долю власти в обществе. Ваша экономика мужского рода. В ней нет места для женщины. Поэтому ваша цивилизация выглядит как велосипед с одним колесом», — об этом жителям Земли говорит Елена, та самая женщина, которая творит историю, рассказывая о мире на планете Гайя. «Гайя – это душа Природы, а Природа – это душа жизни, и жизнь, в свою очередь, – это наша душа. И Гайя, и Природа, и жизнь, и душа – это Женщина. Женщина порождает на свет и женщину, и мужчину».
Если мы вспомним, какую роль Платон отводит женщине в своем Идеальном Государстве, то обнаружим, что философ настаивал на том, что природа женщины не отличается от природы мужчины, и отношения между ними должны основываться отнюдь не на гендерном рабстве, где женщине предназначено находиться в угнетенном положении. В Государстве Платона женщины наравне с мужчинами могут становиться стражами, а значит, дистанцироваться от домашних дел, обычно навязываемых им в качестве «женских обязанностей»; кроме того, они могут заниматься политической деятельностью и мусическими искусствами, к которым относились не только поэзия, риторика, музыка, но и философия (как «высочайшее мусическое искусство»). Женщина может получать то же самое воспитание, что и мужчина. Уступая ему исключительно физически (хотя и здесь есть немало исключений), женщина, получившая воспитание, основанное на идее пайдейи, ни в чем не уступит мужчине в других областях. Мужчина и женщина в Государстве Платона – соратники, а не соперники.
По отношению к женщинам современное общество совершает большую ошибку. Эта ошибка сводится к оскорбительной привычке полагать, что у всех женщин одна задача и одно предназначение, что все женщины без исключения достигают подлинной самореализации через материнство. Это большое заблуждение. Существуют женщины, чья самореализация никак не связана с материнством и замужеством. В «Гайе» Елена подчеркивает, что времена, когда единственным предназначением женщины было рождение ребенка, остались далеко в прошлом. Задача женщины – больше, чем просто биологическая роль. Есть разница между «рожать» и «быть матерью», между «матерью» и «мамой». Первые рожают, в то время как вторые – растят. Быть мамой (равно как и папой) – не биологическая роль, а профессия. Вы не ослышались – профессия. И для того, чтобы ее приобрести, нужно пройти соответствующее обучение и получить диплом. Харес часто приводит пример: мы не можем сесть за руль автомобиля, не имея водительских прав, но разве воспитание детей – не более важный процесс? Этому тоже следует учиться.
Исторически так сложилось, что человечество приходит к осознанию тупика лишь в момент столкновения с глобальными вызовами, на которые оно не способно ответить. Еще недавно никто не мог даже предположить, что таким вызовом станет внезапная пандемия коронавируса. Covid-19 за считанные недели разрушил устоявшуюся модель глобального миропорядка, выявил проблемы в системе здравоохранения, положил на лопатки мировую экономику, запустил механизм социальной трансформации. Лицо мира покинула самодовольная улыбка и человечество узрело его страдальческую гримасу.
Мы зашли в тупик. Старый мир уже дал трещину, а новый еще не появился. Мы находимся в промежуточном состоянии, когда, с одной стороны, утратили множество иллюзий и надежд, а с другой – оказались перед новыми возможностями. То, что предлагают ведущие мыслители современности, трудно назвать выходом. Скорее уж это приглашение наступить на знакомые грабли. Очевидно, что выход из тупика не может быть повторением старых сценариев. Нам нужен новый.
«Всякая революция начиналась с мысли одного человека; а когда та же мысль овладевала другими людьми, она становилась главенствующей для своего времени», — эти слова принадлежат Ральфу Уолдо Эмерсону.
Латинское слово revolutio, означающее «поворот, переворот, превращение», указывает на фундаментальный рывок, переход на качественно иной уровень. Здесь можно говорить о смене ценностных ориентиров и больше того – смене парадигм. Когда переворачиваются песочные часы, начинается новый отсчет времени. Существуют люди, которые приходят для того, чтобы его начать. Их называют первопроходцами, инноваторами, свободными мыслителями, архитекторами нового мира. Но как бы их ни называли, они приносят с собой перемены. Человечество на своем пути к эволюционным преобразованиям общества постепенно утратило всякое представление о том, что наше развитие не может быть ограничено биологической природой и техническим прогрессом; эволюция, которая минует когнитивные процессы, неизбежно приводит человечество в тупик. Прямое становится кривым, выпуклое – вогнутым, подлинные смыслы уступают место искаженным понятиям, хаос сменяет порядок, ложь вытесняет истину. Все получает цену, но при этом утрачивает ценность.
Человечество нуждается в моральной революции. В революции, которая поменяет ментальность человека и всей нашей цивилизации. Именно об этом говорит Харес Юссеф в книге «GAIIA», которую он написал во время первой волны пандемии коронавируса. Именно в тот период, находясь в вынужденной самоизоляции, я открыла для себя мировоззрение этого мыслителя, вступив с ним в философский диалог.
Книга «GAIIA» предлагает не только модель фундаментальной трансформации всей экономической системы, в основе которой лежит принцип финансовой прозрачности, но и ключ к новой модели социального поведения, что в корне поменяет наш подход к научной, культурной, образовательной и политической сферам. Автор не идет вслед за аналитиками, дружно настаивающими на сохранении и укреплении нежизнеспособной модели мира, он формирует принципиально новую парадигму, в центре которой находится самая высокая человеческая ценность, а именно — сам человек. Человек – не как «двуногая привычка», а как творец, способный реализовать свой глубинный потенциал.
Владея широким спектром междисциплинарных знаний, Харес Юссеф облекает свои философские, научные и экономические идеи в форму увлекательного художественного романа, на страницах которого читатель встретит как Никола Теслу и Иосифа Сталина, так и сильных мира сего, что вершат историю в наши дни, он узнает о том, что у Земли есть планета-двойник и все вещи во Вселенной существуют парно, о роли языка в процессе человеческого самопознания, о трех стадиях развития цивилизации, об архитектуре, становящейся философией, о лунном поколении и загадочных Пайдеумах, которые, возможно, снились мудрецу Платону.
Книга «Гайя» предсказывает поведение мира, готового к радикальным переменам. Предсказывает – значит, выявляет аспекты реальности, которые уже завтра положат начало событиям исторического порядка.
Идеи Хареса Юссефа имеют трансформационный потенциал, поскольку направлены на внесение существенных изменений во все сферы человеческой жизни. У него свой взгляд на экономику, экологию, психологию, общество, искусство, время, проблему сознания, новые технологии, человеческие взаимоотношения… Каждая высказанная им мысль всегда неразрывно связана с действием, больше того – с проектами по изменению финансовой системы, образовательной модели, научной картины мира, ценностной системы, отношения к языку и т.д. Возникает уверенность, что перед тобой человек, твердо знающий, что нужно делать с этим миром. Способность Хареса распознать глобальные вызовы и проблемы этого столетия, рассмотреть их через призму философии (как «искусства мышления») и дать способ их решения, по-настоящему поражает. Этот философ, поэт, художник, писатель, учитель, пришел для того, чтобы написать новую страницу в истории человечества.
Натэлла Сперанская
